ДМИТРИЙ

德米特里 démĭtèlĭ

Синонимы:
дима, димитрий, димыч, имя, митя, митёк


Смотреть больше слов в «Русско-китайском словаре»

ДМС →← ДМИТРИЕВНА

Синонимы слова "ДМИТРИЙ":

Смотреть что такое ДМИТРИЙ в других словарях:

ДМИТРИЙ

Дмитрий относящийся к Деметре; Димитрий; Митрий; Митрей; Дима, Димаха, Димаша, Димуха, Димуша, Димуля, Димуся, Димунчик, Митя, Митяй, Митюля, Митюня, Митюха, Митюша, Митяха, Митяша, Митярик, Митроха, Митря, Митраша, Митрюха, Митрюша, Митрош(к)а, Димыч, Митёк Словарь русских синонимов. дмитрий сущ., кол-во синонимов: 6 • дима (2) • димитрий (2) • димыч (1) • имя (1104) • митя (2) • митёк (1) Словарь синонимов ASIS.В.Н. Тришин.2013. . Синонимы: дима, димитрий, димыч, имя, митя, митёк... смотреть

ДМИТРИЙ

Дмитрий -я, муж.; разг. Митрий, -я; прост. к Митрей, -я; стар. Димитрий, -я.Отч.: Дмитриевич, Дмитриевна; разг. Дмитрич. Производные: Дима; Димаха;... смотреть

ДМИТРИЙ

(принадлежащий Димитре или римск. Церере, богине земледелия) - название четырех лиц:а) (1Мак.7:1,4, 1Мак.9:1,10, 15, 1Мак.22:25, 2Мак.14:1,36) Димитрий... смотреть

ДМИТРИЙ

Дмитрий(принадлежащий Димитре или римск. Церере, богине земледелия) - название четырех лиц:а) (·1Мак.7:1,4, ·1Мак.9:1,10, 15, ·1Мак.22:25, ·2Мак.14:1,36) Димитрий Сотер царь Сирийский, сын Селевка Филопатра, внук Антиоха Великого. Пал в битве с Александром Баласом в 115 до ·Р.Х.б) (·1Мак.10:67,69, ·1Мак.11:19) Димитрий II Никатор (победоносный), сын предыдущего. Сделавшись царем Сирии, он сложил (за 300 талантов) дань с Иудеи, Переи, Самарии и Галилеи и утвердил Ионафана в звании первосвященника. Начав войну с Арсаном VI (Митридатом) (·1Мак.14:1,3) Дмитрий был взят им в плен, и пробыв в плену почти 10 лет, снова завладел Сирийским престолом (за 128 лет до ·Р.Х.), впрочем только на короткое время; на четвертом году своего вторичного царствования, он был убит своею женою, а престол перешел к сыну его, Селевку I;в) (Деян.19:24 ,38) Димитрий Серебряник, в Ефесе, занимавшийся выделкою серебряных храмов Артемиды;г) (3·Иоан. 12) один из проповедников Евангелия. Причислен к 70 апостолам, и впоследствии был епископом Филадельфийским; о нем с великою похвалою отзывается ·св. ·ап. ·ев. Иоанн Богослов. Память его 4-го января.... смотреть

ДМИТРИЙ

Дмитрий сущ.муж.одуш. (8) ед.вин. Дмитрия, красоту мою, расцелуй такПс52. Целуй Анну Ивановну и Дмитрия.Пс72. Дмитрия и Александру Васильевну обнима... смотреть

ДМИТРИЙ

— архиепископ (умер в Одессе в 1883 г.), пользовавшийся исключительным именем в широких еврейских кругах; он с церковной кафедры противодействовал погр... смотреть

ДМИТРИЙ

Дмитрий, -я, муж.; разг. Митрий; прост. Митрей; устар. ДимитрийОт греч. Demetrios (притяж. прил. к Demeter) - относящийся к Деметре. В античной мифологии: Деметра - богиня плодородия и земледелияОтч.: Дмитриевич, Дмитриевна; разг. ДмитричПроизводные: Дима, Димаха, Димаша, Димуха, Димуша, Димуля, Димуся, Митя, Митяй, Митюля (Митуля), Митюня, Митюха, Митюша, Митяха, Митяша; Митря (Митра), Митраша, Митрюха, МитрюшаИменины: 31.01, 07.02, 09.02, 11.02, 16.02, 24.02, 01.04, 26.04, 28.05, 01.06, 05.06, 10.06, 15.06, 16.06, 21.07, 22.08, 24.09, 04.10, 07.10, 15.10, 08.11, 10.11, 28.11, 14.12... смотреть

ДМИТРИЙ

Дмитрий, -я, м. разг. Митрий, -я; прост. Митрей, -я; стар. Димитрий, -я. Отч.: Дмитриевич, Дмитриевна; разг. Дмитрич. Производные: Дима; Димаха; Димаша... смотреть

ДМИТРИЙ

Дмитрий относящийся к Деметре, Димитрий, Митрий, Митрей, Дима, Димаха, Димаша, Димуха, Димуша, Димуля, Димуся, Димунчик, Митя, Митяй, Митюля, Митюня, Митюха, Митюша, Митяха, Митяша, Митярик, Митроха, Митря, Митраша, Митрюха, Митрюша, Митрош(к)а, Димыч, Митёк<br><br><br>... смотреть

ДМИТРИЙ

Rzeczownik Дмитрий Dmitry Dmitrij Dymitr

ДМИТРИЙ

Дм'итрий (Дм'итриевич, Дм'итриевна)Синонимы: дима, димитрий, димыч, имя, митя, митёк

ДМИТРИЙ

имя собств., сущ. муж. родаДмитро

ДМИТРИЙ

спецсл. Д ("Дмитрий")негласный обыскСинонимы: дима, димитрий, димыч, имя, митя, митёк

ДМИТРИЙ

Начальная форма - Дмитрий, единственное число, именительный падеж, мужской род, одушевленное, отчество

ДМИТРИЙ

Дмитрий (гр.) — См. Димитрий.

ДМИТРИЙ

Рим Мирт Мир Миди Мид Тир Идти Дмитрий Дит Дим Дмитр Имид Тим Итр Ритм

ДМИТРИЙ

Дмитро, Митро (р. -ра). В день св. Дмитрия - на Дмитра.

ДМИТРИЙ I

Великокняжение Дмитрия -I переславского протекло почти сплошь в борьбе с его братом Андреем Александровичем из-за великокняжеских прав. Трижды спасался Дмитрий от брата и сопровождавших его татарских полков, но возвращаясь, он благодаря союзникам, снова утверждался на престол. После третьего бегства, он наконец попросил у Андрея мира и получил свое переславское княжество.... смотреть

ДМИТРИЙ II

Дмитрий Михайлович, прозванный "грозные очи", за убийство Юрия -III, был казнен ханом за самоуправство.

ДМИТРИЙ III ДОНСКОЙ

Когда Иоанн -II умер, сын его Дмитрий был еще малолетен, поэтому хан отдал великое княжение Дмитрию Константиновичу суздальскому (1359-1363). Но московские бояре, которым было выгодно усиление московского князя, добились великого княжения для Дмитрия Иоанновича. Дмитрий Константинович покорился силе, Дмитрию Иоанновичу покорялись и другие князья северо-восточной Руси. Между тем отношение Руси к татарам значительно изменились. Междоусобия в орде давали Дмитрию совсем не платить дани татарам. Хан Мамай решил напомнить Руси времена Батыя и в союзе с Ягеллом, князем литовским, двинул на русскую землю огромную рать. Князь Дмитрий с подвластными Москве князьями отправился на встречу Мамаю, приняв предварительно в Троицкой обители благословение от преподобного Сергия. Битва Дмитрия с Мамаем на Куликовом поле, близ реки Дона, 8 сентября 1380 года, окончилась торжеством русских, хотя по словам летописи, благодаря потерям, "оскудела совершенно вся земля русская воеводами и всяким воинством". Необходимость единения для отражения врага стала теперь особенно сознаваться на Руси. Дмитрий, прозванный за Куликовскую битву Донским, до конца дней своих не переставал заботиться о усилении Москвы.... смотреть

ДМИТРИЙ III КОНСТАНТИНОВИЧ

Из рода Суздальских и Нижегородских великих кн. Сын Константина Васильевича. Род. ок. 1322 г. Кн. Суздальский к 1354 - 1383 гг. Вел. кн. Владимирский в 1359 - 1363 гг. Кн. Новгородский в 1359 - 1363 гг. Вел. кн. Нижегородский в 1365 - 1383 гг. жены: 1) кн. Анна; 2) дочь кн. Ростовского Константина Васильевича, кн. Василиса. Местом княжения Дмитрия Константиновича был Суздаль. Несмотря на то, что его старший брат Андрей Константинович носил титул великого князя Суздальского, он, как и его отец, жил в богатом Нижнем Новгороде, а потерявший свое значение Суздаль отдал младшему брату. Но так случилось, что энергия и предприимчивость присущи были именно Дмитрию, а не Андрею, который, как видно, отличался спокойным и тихим нравом. В 1359 году, по смерти великого князя Ивана Ивановича Красного, в Москве на княжение остались лишь его малолетние дети Дмитрий (будущий Донской) и Иван. Тогда Дмитрий Константинович отправился в Орду и добыл там себе ярлык на великое княжение. Из Орды он отправился во Владимир и, чтобы упрочить его за собой, остался жить в этой древней великокняжеской столице. Но московские бояре не думали уступать. В 1362 году вместе со своим князем они отправились в Орду. Неврус, давший ярлык Дмитрию Константиновичу, был уже убит, а хан Мюрид выдал ярлык Дмитрию Ивановичу. Бояре посадили на коней всех трех малолетних московских князей (Дмитрия, его младшего брата Ивана и двоюродного брата Владимира Андреевича) и выступили с ними на Дмитрия Константиновича. Тот не мог противиться московским полкам и уехал из Владимира. Вскоре хан Абдул, соперник Мюрида, отправил своих послов в Москву, Дмитрий Иванович принял их с честью. Мюрид был разгневан этим и в 1363 году отдал ярлык Дмитрию. На этот раз Дмитрий просидел Во Владимире лишь 12 дней и был во второй раз изгнан московской ратью. Дмитрий Иванович не успокоился этим и пошел к Суздалю, осадил его, а окрестности опустошил, так что Дмитрий Константинович должен был признать над собой его власть. Когда Дмитрию Константиновичу в 1365 году опять привезли из Орды ярлык, он уже не пожелал испытывать судьбу и навсегда отказался от великого княжения в пользу московского князя, с тем чтобы тот помог ему управиться с младшим братом. К этому времени старший из Константиновичей, Андрей, умер от чумы, и в Нижнем сел на княжение младший брат Дмитрия, Борис. Дмитрий обратился за помощью в Москву. Прежде чем применить, силу московский князь решил воспользоваться авторитетом митрополита Алексея. Тот отправил в Нижний Новгород преподобного Сергия. Сергий затворил все церкви в Нижнем. После этого присланы были из Москвы полки, и когда Дмитрий Константинович приблизился с ними к Нижнему, то Борис вышел ему навстречу с поклонами и покорением. Дмитрий помирился с ним, взял себе Нижний, а брату отдал Городец. В 1366 году он выдал свою дочь за Дмитрия Ивановича и стал с этого времени его постоянным союзником. В 1375 году с зятем и другими русскими князьями Дмитрий ходил на Тверь против Михаила Александровича. В 1377 году царевич Арапша, разбив русских на реке Пьяне, неожиданно появился под Нижним Новгородом. Дмитрий Константинович бежал в Суздаль, а жители разбежались на судах по Волге. Татары перехватали тех, которые не успели спастись, сожгли город, опустошили окрестности и ушли назад. В 1378 году татары опять явились под Нижним. Приехав из Городца, Дмитрий увидал, что нельзя отстоять города и потому послал к ним откуп, но татары не взяли откупа и сожгли Нижний. До своей смерти Дмитрий еще успел отстроить вокруг Нижнего Новгорода каменные стены. Незадолго до кончины он принял схиму. Погребен в Нижнем Новгороде в церкви св. Спаса.... смотреть

ДМИТРИЙ I АЛЕКСАНДРОВИЧ

Из рода Владимиро-Суздальских вел. кн. Сын Александра Ярославича Невского и полоцкой кн. Александры Брячиславны. Род. ок. 1250 г. Кн. Новгородский в 1259 - 1264, 1272 - 1273,1276 - 1281, 1285 - 1292 гг. Кн Переяславский в 1263 - 1294 гг. Вел кн. Владимирский в 1276 - 1281, 1284-1292 г. В 1259 году Александр Невский, обложив Новгород татарской данью, оставил здесь княжить Дмитрия. В 1262 году тот вместе с дядей Ярославом Ярославичем ходил против немцев к Юрьеву. После смерти Александра Невского Дмитрий был изгнан из Новгорода. На его место сел Ярослав Яросларич. После смерти дяди, в 1272 году, Дмитрий отправил послов в Новгород просить новгородского стола. Новгородцы согласились, вытребовав условие, чтобы он правил у них не самовластно, как отец, а по древнему новгородскому обычаю. Дядя Дмитрия, Василий Ярославич Мизинный, тоже добивался власти над Новгородом, но получил отказ. Однако он не дутмал уступать своих прав. Вместе с татарами и племянником своим Святославом Ярославичем Тверским Василий повоевал новгородские волости и взял Торжок. Зимой 1273 году Дмитрий с новгородцами пошел к Твери, а к Василию послал сказать: "Возврати волости новгородские и помирись с нами". Но Василий не хотел мириться. Видя его упорство, новгородцы заколебались, многие захотели принять на княжение Василия. Дмитрий, не дожидаясь изгнания, сам уехал в свой Переяславль. В 1276 году Василий Мизинный - последний сын Ярослава Всеволодовича - умер, и старшинство перешло к Дмитрию. Присоединив к себе Владимирскую область, Дмитрий обратился к Новгороду, где его поспешили признать своим князем. Вскоре после этого Андрей Городненский, младший брат Дмитрия, отправился в Орду. Одаривши хана Менгу-Тимура, он получил ярлык на Владимир и войско против Дмитрия, потому что тот не думал повиноваться слову ханскому, и нужно было принудить его к тому силою, причем все князья, ближние и дальние родственники, соединились с Андреем против Дмитрия. Дмитрий, видя союз князей и татарские полки против себя, поехал к Новгороду, желая засесть в своей крепости Копорье, но на озере Ильмене встретил новгородские полки. Новгородцы не приняли князя. Дмитрий отправился за море, а Андрей сел во Владимире. Новгородцы также признали его своим князем. В 1283 году Дмитрий вернулся с наемным войском, засел в Переяславле и стал собирать полки. Опасаясь за себя, Андрей вновь поехал в Орду и пришел оттуда с татарскими полками. Дмитрий бежал вторично, но на этот раз уже не за Балтийское море, а к берегам Черного: там в степях раскинулась другая орда, независимая и враждебная Золотой, Орда Ногайская. Правитель ее Ногай из соперничества с ханом Золотой Орды принял с честью Дмитрия и дал ему свои полки: на этот раз Андрей должен был уступить и возвратить брату Владимир. В 1284 году Андрей соединился с новгородцами, но напуганный могуществом Дмитрия, отступился. Он опять поехал в Орду за помощью, но Дмитрий собрал большую рать и ударил на татар, когда те рассыпались для грабежа. В 1292 году обиженные Дмитрием князья объединились и вместе с Андреем поехали жаловаться в Орду. Хан Тохта отправил на Русь большое войско. Переяславцы, узнав о приближении татар, все-разбежались, и Дмитрий должен был бежать из своего родного города сперва на Волок, а оттуда во Псков. Андрей Александрович взял себе Владимир и Новгород, его союзник Федор Ростиславич Черный - Переяславль, откуда Дмитриева сына Ивана вывели в Кострому. После ухода татар Дмитрий хотел пробраться из Пскова в Тверь, поскольку тамошний князь Михаил Ярославич не нарушал с ним мира. Сам Дмитрий успел проехать в Тверь, но обоз его был захвачен Андреем и новгородцами. Дмитрий принужден был просить мира у брата, который оставил себе Владимир, но вернул Переяславль. Федор Черный, уходя из Переяславля, велел сжечь его. Дмитрий, впрочем, не достиг своей отчины: он умер по дороге в Волок. Погребен он был в Переяславле в Спасо-Преображенском соборе.... смотреть

ДМИТРИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ

до 1259-1294), великий князь владимирский (1277-1281, 1283-93), второй сын князя Александра Невского. Сражался с крестоносцами при Везснберге (Раковоре) в 1268.... смотреть

ДМИТРИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ

(до 1259-1294), великий князь владимирский (1277-1281, 1283-93), второй сын князя Александра Невского. Сражался с крестоносцами при Везснберге (Раковоре) в 1268.... смотреть

ДМИТРИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ 1294)

Старший сын Александра Невского. Мальчиком был оставлен отцом княжить в Новгороде, но после его смерти был изгнан горожанами, сетовавшими, что князь "еще мал". Затем Дмитрий княжил в Переяславле, а в 1276 г., после смерти дяди своего Василия Ярославича, стал великим князем владимирским, одновременно являясь и князем новгородским. В 1281 г. ярлык на великое княжение получил в Орде младший брат Дмитрия - Андрей. Он явился на Русь с татарской ратью и в союзе с примкнувшими к нему русскими князьями опустошил земли возле Владимира, Юрьева, Твери, Торжка, Ростова. Был взят и Переяславль. Дмитрий бежал в Новгород, хотел было удержаться в Копорье, но Новгородцы вынудили его уйти "за море", откуда он, впрочем, в скором времени вернулся в Переяславль. В 1238 г. братья примирились, но затем Андрей вновь привел татарскую рать, и Дмитрий снова вынужден был бежать, на этот раз к хану Ногаю, кочевавшему в Причерноморских степях. С ханской грамотой Дмитрий возвратился на свой стол, но Андрей и впоследствии не оставлял намерений свергнуть брата. Во время очередной распри Дмитрий согласился было уйти на княжение в Переяславль, но по пути заболел и умер.... смотреть

ДМИТРИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ПРИГОВ

Дмитрий Александрович ПриговСм.: Пригов Дмитрий АлександровичПримечание: Подчеркнуто указывал своё имя только с отчествомИсточники:• Сообщ. автора (28... смотреть

ДМИТРИЙ БОРТНЯНСКИЙ

(1751–1825) композитор, музыкант, дирижер, общественный деятель Почти всю жизнь находясь далеко от родной Украины, Дмитрий Бортнянский достиг высочайшего взлета в творческой и служебной карьере. При нем мировую славу получила Придворная певческая капелла в Петербурге, которой он руководил почти тридцать лет. Ведущие музыкальные критики России нарекли его «дедушкой российской музыки» (и это при том, что ее «отцом» признан М. И. Глинка). Продолжительное время Бортнянский был известен в основном как автор духовных хоровых произведении, в частности в жанре хорового концерта «а капелла», многие из которых признаны мировыми шедеврами. В последнее время Бортнянский возвращается к нам и как выдающийся автор светской музыки эпохи классицизма — опер, камерно-инструментальных и камерно-вокальных произведений. Дмитрий Степанович Бортнянский родился в 1751 году в старинном украинском городе Глухове на Сумщине в семье зажиточных мещан. Отец будущего композитора — Степан Васильевич Бортнянский, родом из Галиции, поселился в Глухове за несколько лет до рождения Дмитрия, а в 1755-м получил звание казацкого сотника. Мать — Марина Дмитриевна Толстая — была простого происхождения (фамилия Толстая — от первого мужа). Из-за недостатка точных сведений о детстве Бортнянского сложно говорить о том, насколько и каким образом атмосфера тогдашнего Глухова — столицы Гетманщины и главной резиденции графа К. Г. Разумовского — повлияла на становление будущего композитора. Бурливший светской и художественной жизнью город дал отечественной культуре немало выдающихся деятелей (в том числе композитора Максима Березовского и скульптора Ивана Мартоса). Существуют предположения, что Бортнянский некоторое время учился в Глуховской певческой школе — самом известном музыкальном учебном заведении Российской империи того времени. Из учеников этой школы набирали певцов для Придворной певческой капеллы в Петербурге. В один из таких наборов вскоре попал и маленький Дмитрий. Произошло это в 1758 году, когда ему было всего семь лет. Первым музыкальным наставником Бортнянского в Петербурге был Марк Полторацкий — уставник (руководитель) Придворной капеллы. При капелле действовала музыкальная школа, где все малолетние певчие проходили обязательный курс обучения. Юный. Бортнянский параллельно учился в Кадетском корпусе и вместе с другими его воспитанниками участвовал в оперных спектаклях, в частности в 1762 и 1764 годах исполнял сложную женскую партию в опере Г. Раупаха «Альцеста», а со временем, в 1765-м, он в той же опере пел мужскую партию. Звонкий, серебристый голос и прекрасная внешность юного Бортнянского пришлись по душе императрице Елизавете Петровне, которая, по словам одного из первых ее биографов Д. Долгова, относилась к нему с материнской заботой. В 1766 году будущий композитор, как и все певчие Придворной капеллы, начинает изучать иностранные языки — французский, итальянский и немецкий, знание которых пригодилось в его дальнейшей жизни. Поворотным пунктом этого периода жизни Бортнянского стало начало его занятий с работавшим тогда при российском императорском дворе известным итальянским композитором Бальдассаре Галуппи. Тот вскоре порекомендовал отправить юношу в Италию, чтобы продолжить — музыкальное образование. Дальнейшие десять лет, проведенные Бортнянским на «родине музыкального искусства», в Италии, — период не только интенсивного творческого самосовершенствования и раскрытия его как композитора, но и стремительного восхождения по ступеням международного признания. Основным местом пребывания Бортнянского в Италии была Венеция, где он продолжил занятия у Б. Галуппи — директора консерватории «Ospedaletto a Santi Jovanni е Paolo» («Малый приют святых Иоанна и Павла»). Другие места пребывания Бортнянского — Флоренция, Рим, Милан, Неаполь, Модена и Болонья с ее известной на всю Европу филармонической академией, своеобразным «нерестилищем музыкального классицизма». В Болонье он учился у авторитетнейшего в то время музыкального теоретика Джамбаттиста Мартини. В Италии Бортнянский написал три оперы, премьеры которых прошли с успехом: «Креонт» (1776), «Алкид» (1778) — обе впервые были поставлены в театрах Венеции, со временем шли и в других городах Италии; а также «Квинт Фабий» (1779; Модена). Бортнянский выдержал «оперное испытание» в Риме и Болонье, публика которых считалась наиболее искушенной и бескомпромиссной в оценках. Уже в этих ранних произведениях композитор проявил себя типичным представителем музыкального классицизма. Он педантично (и высокопрофессионально) придерживался традиций итальянской оперы-seria: пения бельканто, мифологического сюжета, ряда определенных сюжетно-композиционных норм. Вместе с тем в упомянутых операх, прежде всего в «Алкиде», прослеживаются отдельные мелодии, близкие к украинским народным песням. «Украинскость» проявляется и в фактурных приемах, в ведении двух верхних голосов параллельными терциями («терцевой второй»), пении всего состава хора в октаву или в унисон и т. п. В произведениях более позднего, «зрелого» Бортнянского это станет обычным. Украина жила в его душе, пронизывая ее своими песнями. Наряду с операми Бортнянский создает и первые инструментальные композиции, хоровые произведения для католического богослужения — «Ave Maria», «Salve Regina», «Dextera Domini» на канонические латинские тексты, хоровую мессу на немецком языке. Заслуживает внимания и написанный на немецкий текст хор «Русская вечерня» («Russischer Vesperchor»), где определенно прослеживается влияние знаменного и киевского распевов, воплощена общая интонационная «аура», присущая православной литургии. В Италии Бортнянский проявляет себя и как коллекционер живописи. На этой почве он подружился со своим земляком-глуховчанином, который тоже работал там, скульптором Иваном Мартосом. Позднее эта дружба увенчается установлением мраморного бюста композитора работы Мартоса в Петербургской Придворной певческой капелле. Остается загадкой, общался ли Бортнянский с другим выдающимся композитором-украинцем — Максимом Березовским, который находился в Италии в то же время. Известно лишь, что Бортнянский как человек уравновешенный и рассудительный, в отличие от пылкого, романтичного Березовского, не слишком спешил на родину (то есть в Российскую империю). Вероятно, повлияла на него и трагическая судьба Березовского, который по возвращении в Петербург (в 1774 году) не получил ожидаемого признания и, доведенный до отчаяния, вскоре покончил с жизнью. Кроме того, политическая и культурная ситуация в России, где правила императрица Екатерина II, складывалась далеко не в пользу отечественных деятелей культуры, ведь лучшие должности и выгодные творческие заказы распределялись исключительно между иностранцами. Лишь после того, как в 1779 году директор императорских театров и придворный музыкант И. Елагин предложил Бортнянскому такие условия работы на родине, которые гарантировали ему достойную реализацию творческих намерений и достойный уровень жизни, композитор дал согласие возвратиться в Россию. Поработав несколько лет в Придворной певческой капелле, для которой он создал ряд хоровых произведений культового назначения, Бортнянский приобрел себе нового мощного покровителя. Им стал будущий российский император, а тогда еще престолонаследник Павел Петрович (Павел I). В 1784–1796 годах Бортнянский работает «композитором и клавесинистом», а со временем и капельмейстером в резиденциях Павла Петровича в Гатчине и Павловске, где композитору был выделен земельный участок под постройку собственного дома. Бортнянский в этот период пишет три оперы — «Праздник сеньора», «Сокол» (обе — 1786) и «Сын-соперник, или Новая Стратоника» (1787), а также многочисленные инструментальные произведения. Но настоящей святая святых Бортнянского становится хоровая музыка — духовная и светская. Как отмечает украинский исследователь творчества Бортнянского В. Иванов, большинство его хоровых произведений написаны как раз в «павловский» период. Только для хора без сопровождения он написал свыше ста произведений. Большинство из них — это большие многочастные композиции: две литургии и 67 хоровых концертов, семь кантат, 40 одночастных хоровых произведений. Произведения Бортнянского начинают привлекать внимание и отечественных издателей. Среди первых изданных — «Херувимская» для хора а капелла (1782) и романс на французский текст (1783). Бурная творческая деятельность и популярность постановок его опер в имениях Павла Петровича в большой степени содействовали росту авторитета Бортнянского-царедворца. 11 ноября 1796 года композитора назначили директором Придворной певческой капеллы. Одновременно специальным указом царя Бортнянский был повышен в ранге от коллежского асессора до коллежского советника. Придворная капелла всегда была украшением, гордостью и «лицом» царского двора. Она являлась едва ли не единственным его творческим учреждением, во главе которого никогда не стояли иностранцы. Даже при Екатерине II она оставалась «оазисом» украинства. На рубеже веков авторитет Бортнянского при дворе был столь высок, что после очередного дворцового переворота, — когда на царствование взошел Александр I, пятидесятилетний маэстро не только не потерял своей должности (которую он занимал до самой кончины), но и продолжал неустанно укреплять собственное положение в обществе. С 1804 года он почетный член Академии в Петербурге, с 1815-го — член Петербургского филармонического общества. А в 1816 году Бортнянского назначают главным церковно-музыкальным цензором Российской империи. Его произведения («Панихида», «Господи, силой Твоею возвеселится царь») непременно звучат на самых важных придворных церемониях. Он сотрудничает с известнейшими «официальными» поэтами России — Г. Державиным, М. Херасковым, В. Жуковским. В честь победы над Наполеоном он создает широко исполняемую при его жизни песню «Певец во стане русских воинов» (стихи В. Жуковского), пишет гимн «Коль славен» (стихи М. Хераскова). Довольно красноречиво о признании творчества Бортнянского высшими имперскими должностными лицами свидетельствует текст царского указа о назначении композитора на должность главного музыкального цензора: «Государь император, известясь, что во многих церквях поют по нотам не соответственно тому роду пения, которое может быть принято в церквях, высочайше повелел, дабы впредь не вводить в употребление тетрадей рукописных, кои отныне строжайше запрещаются, но все, что ни поется в церквях по нотам, должно быть печатанное и состоять или из собственных сочинений Директора Придворного хора, действительного статского советника Бортнянского, или других известных сочинителей, но сих последних сочинения непременно должны быть печатаемы с одобрения г. Бортнянского». Управление Придворной капеллой стало для Дмитрия Степановича не только местом исполнения собственных произведений, но и главным делом жизни. Он готов был даже несколько снизить свою активность как композитора, лишь бы вывести исполнительское мастерство капеллы на наивысший уровень. Сразу после назначения директором он начинает ее радикальную реформу: увеличивает состав с 24 до 90 человек, добивается освобождения Капеллы от участия в оперных спектаклях и сокращения до минимума ее привлечения к изнурительным придворным церемониям (которые лишь отнимали силы и вовсе не способствовали повышению ее художественного уровня), сосредоточивается исключительно на пении «а капелла» (то есть без инструментального сопровождения) и, разумеется, существенным образом повышает требования к качеству исполнения. Бортнянский добивается ощутимого повышения жалования для малолетних певчих — до 120 рублей в год. При Бортнянском певчие уже не ощущали, как ранее, недостатка в предметах первой необходимости. Новый директор добился того, чтобы они имели не только ежедневную, но и праздничную одежду — «цветную» для концертов и «траурную» — для панихид. Все эти многочисленные новации Бортнянского не имели бы ожидаемого эффекта, если бы не его удивительный магнетизм как личности, исключительная способность соединять профессиональную требовательность к певчим с чутким и заботливым отношением к ним. Один из учеников композитора, будущий классик российского романса О. Варламов вспоминал: «Бывало, Бортнянский подойдет к мальчику, который поет, остановит его и скажет: „Вот лучше так запой, душечка“, и семидесятилетний дедушка возьмет фальцетом так нежно, с такой душою, что остановишься от удивления… Не удивительно, что певчие уважали Бортнянского как отца и любили его горячо». Бортнянский остался верен извечной традиции Капеллы «набирать певчих из числа малолетних малороссиян». Его посланцы едва ли не каждый год путешествовали по Украине в поисках юных талантов. Посещал ли свою родину сам Бортнянский — неизвестно. Тайной остается и личное знакомство его с другим выдающимся украинским композитором того времени — Артемием Веделем, в конце XVIII века работавшим в Харькове и бывшим едва ли не главным «поставщиком голосов» для Капеллы. В своем хоровом творчестве Бортнянский развивал традиции украинского партесного пения. Он был далеко не единственным композитором в тогдашней Российской империи, развивавшим эти традиции. Во время никонианской церковной реформы вся культура партесного пения (то есть многоголосого пения по нотным партиям), сам жанр партесного духовного концерта были сознательно «заимствованы» в Украине и целенаправленно «привиты» русской культуре как наиболее органично отвечавшие задачам церковной реформы. Культура пения, созданная в XVI–XVII веках украинскими «братчиками» (то есть участниками движения религиозных «братств» на защиту православной веры), со второй половины XVII века становится «общерусской». Творчество Бортнянского справедливо считается вершиной развития жанра отечественного хорового концерта, своеобразным «лавровым триумфом» культуры «старого» партесного пения. Более того, от упомянутой «общерусскости» его хоровые произведения заметно отличает (так же, как и произведения М. Березовского и А. Веделя) непременная пронизанность музыкальной ткани украинскими интонациями, отголосками украинских кантов и традиционных «братчиковских» партесных произведений. О художественном уровне хорового наследия Бортнянского и том впечатлении, которое оно производило на современников композитора, говорит великий французский композитор XIX века Гектор Берлиоз: «…Произведения его свидетельствуют о редчайшем опыте в группировании вокальных масс, замечательном понимании нюансировки, полнозвучности гармонии. А более всего приводит в удивление свобода расположения хоровых партий…». Пик деятельности Д. Бортнянского приходится на последние десятилетия его жизни — первую четверть XIX века. То есть на тот период, когда в мировом искусстве уже сказал свое мощное слово Бетховен, всколыхнули неслыханной новизной и проникновенной эмоциональностью произведения Ф. Шуберта и К. Вебера — первопроходцев музыкального романтизма. Но Бортнянский всем своим естеством оставался верен «галантному» восемнадцатому столетию, ни на миг не расставаясь с белым париком и панталонами, с торжественным, несколько церемонным пафосом общения. Не только произведения Бортнянского, но и сам он как личность представляли своеобразный «культурный итог» XVIII века как для Украины, так и для всей империи. Собственно, композитор и не скрывал своей «старомодности», даже гордился ею. Хотя и был исключительно самокритичен, сознавая, что течения времени не остановить. Мало сведений сохранилось и о личной жизни Бортнянского. Собственных детей у него не было. Поэтому после смерти композитора, 10 октября (по новому стилю — 28 сентября) 1825 года в Петербурге, все его имущество отошло вдове. Могила Бортнянского затерялась, исчезнув вместе с кладбищем на Васильевском острове в Петербурге. А вскоре с аукциона была продана большая коллекция картин, собранная Бортнянским на протяжении жизни. Новая эпоха — XIX век — на долгие десятилетия лишила произведения «старомодного» Бортнянского актуальности для молодого поколения, охваченного идеями романтизма и реализма. Некоторое время, особенно в середине столетия, его музыку считали не просто устаревшей, а даже ставили под сомнение ее художественную ценность, считая труды композитора «бледной тенью итальянцев XVIII столетия». И лишь полвека спустя после смерти Бортнянского вновь обратились к его творчеству. А в 1881 году увидело свет «Полное собрание духовно-музыкальных произведений Д. С. Бортнянского» в десяти томах, редактором которого был П. И. Чайковский. Сегодня имя и наследие Д. С. Бортнянского в равной мере почитаемы и в Украине, и в России. Исследователями убедительно доказано, что творчество великих украинских композиторов М. Березовского, А. Веделя и Д. Бортнянского оказало решающее влияние на становление русской хоровой школы и творческого стиля многих русских композиторов. То же можно сказать о большинстве западноукраинских композиторов XIX — начала XX века, обращавшихся к хоровому жанру, — М. Вербицком, С. Воробкевиче, И. Лавривском, Я. Лопатинском, В. Матюке, Д. Сичинском. В год 250-летия со дня рождения несколько масштабных хоровых фестивалей, посвященных памяти Д. С. Бортнянского, отразили все возрастающий интерес к его творчеству на его Родине — в Украине.... смотреть

ДМИТРИЙ В.

Настоящее имя: Вилинский Дмитрий АлександровичПериодические издания:• Журнал Охоты, 1876-77;• Природа и Охота, 1878-81Источники:• Масанов И.Ф. Словарь ... смотреть

ДМИТРИЙ ВИШНЕВЕЦКИЙ

(?—1564) князь, основатель Запорожской Сечи История княжеских династий Украины не закончилась с гибелью Галицко-Волынской державы и наследников короля Даниила Романовича в середине XIV в. В небольших городках и замках продолжали удерживаться представители различных ветвей дома Рюриковичей. Вместе с тем Волынь, а приблизительно с 1360 г. и Подолия, Среднее Поднепровье и Подесенье, переходят под верховную власть литовского великокняжеского дома Гедиминовичей, представители которого занимают княжеские столы Киева и других, оправившихся к тому времени от монгольского разорения, городов. В конце XIV в. возрождается Киевское княжество во главе с новой, ославянившейся и принявшей православие, династией Олельковичей (ветвь литовских Гедиминовичей). Однако в 1480-х годах Киевская земля с ее древней столицей подверглась страшному разорению ордами крымского хана Менгли-Гирея. Великое княжество Литовское (точнее, Литовская Русь, поскольку 9/10 его населения составляли православные славяне, предки украинцев и белоруссов) оказалось неспособным эффективно бороться с угрозой со стороны мусульманского Крыма, за которым стояла могущественная Османская империя. Поэтому оно еще более сблизилось с Польшей, с которой и ранее (для совместной борьбы с немецкими крестоносцами Тевтонского ордена) находилось в конфедеративных отношениях. Крымские татары угрожали населению Польского королевства, включившего в свой состав Галицкую землю, и Великого княжества Литовского с зависимыми от него землями Южной Руси — Украины. Но поляки и литовцы мало чем могли помочь их населению, страдавшему от разбойничьих набегов татар. В первой половине XVI в. на украинских землях казачьи отряды уже играли заметную историческую роль, однако из их среды еще не выходили личности большого масштаба. Казаки же имели силу и мощь при условии, если их возглавляли люди образованные, имевшие авторитет как в их среде, так и у властей Польско-Литовского государства. Одной из наиболее ярких таких личностей был князь Дмитрий Иванович Вишневецкий, воспетый в украинских народных думах под именем Байда. Представитель знатного рода, занимая высокий военно-административный пост, он стал легендарным организатором украинского казачества и стоял у истоков прославленной Запорожской Сечи. С конца XVI в. она служила надежным заслоном Украины и расположенных за ней московских, белорусских и польских земель от опустошительных татарско-турецких нашествий. Жизнь Дмитрия Вишневецкого, родственного по духу итальянским кондотьерам эпохи Ренессанса, испанским конкистадорам, могла бы стать основой сюжета захватывающего приключенческого романа. Он был одинаково прост и свободен в общении как с польским королем, московским царем, так и с любым из украинских или донских казаков, с которыми делил все трудности и опасности воинских будней. Род князей Вишневецких происходит скорее всего от полесской ветви древнерусской династии Рюриковичей, представителями которой были великие князья киевские и московские, в том числе и царь Иван Грозный. С ним Д. Вишневецкий был не только лично знаком, но и состоял в отдаленном родстве. Существующая наряду с этим версия относительно происхождения князей Вишневецких от великокняжеского литовского дома Гедиминовичей представляется менее достоверной. Фамилию же свою они получили от их родового замка Вишневец на Волыни. В XVI в. прославились многие представители древнего рода Вишневецких: Иван был старостой (правителем) Пропойским и Чечерским, Константин — старостой Житомирским, а Андрей — воеводой Брацлавским (наместником Подолии). Но наибольшую известность получил Дмитрий Иванович Вишневецкий. Первые известия об успешных походах Д. Вишневецкого в пределы турецких владений относятся к 1548 г. Эти операции принесли молодому князю (в то время ему было не многим более 20 лет) широкую славу и любовь народа, видевшего в нем защитника. В 1550 г. он был назначен старостой двух важнейших городов-крепостей — Канева и Черкасс. Этим назначением Сигизмунд II Август, король польский и великий князь литовский, доверил молодому православному аристократу наиболее опасный, среднеднепровский, участок обороны Украины и всей обширной Польско-Литовской державы от татарских нападений. Д. Вишневецкий энергично приступил к выполнению обязанностей старосты и, не имея достаточного количества регулярных воинов, стал сплачивать вокруг себя казаков, занимавшихся в Приднепровье различными промыслами — рыболовством, добычей и продажей соли, охотой и пр. Вскоре он стал их признанным и любимым лидером — атаманом Байдой. Таким образом, Д. Вишневецкий соединил в себе три самостоятельные роли: волынского князя, наместника польского короля и великого князя литовского в Среднем Поднепровье и казацкого атамана. Как староста каневский и черкасский он должен был подчиняться общегосударственной политике, но в роли казачьего атамана мог действовать, пусть и к неудовольствию государственных властей, на свой страх и риск. Свободолюбивая натура Байды не мирилась со сковывающими его действия королевскими директивами. Существуют сведения о его конфликте с Сигизмундом, в результате которого князь-атаман в 1553 г. ушел с верными ему людьми в турецкие владения. Там, в Аккермане (современном Белгороде-Днестровском), а по некоторым данным — в Стамбуле, он провел несколько месяцев. Однако вскоре с королем произошло примирение. Сигизмунд пожаловал Дмитрию дополнительные привилегии и вернул под его управление Черкассы и Канев, после чего гордый и строптивый князь возвратился в Украину. Очевидно, именно в это время у Д. Вишневецкого созрел масштабный i план создания укрепленного, постоянно действующего казачьего лагеря за Днепровскими порогами в районе главной переправы через реку. Вопрос о точной дате основания первой Запорожской Сечи легендарным Байдой окончательно не решен, но не исключено, что это произошло в 1552 г. Идея создания постоянного казачьего лагеря ниже Днепровских порогов, где пересекались главные сухопутные и водные пути Северного Причерноморья, выдвигалась еще в начале XVI в. одним из предшественников Вишневецкого — Евстафием Дашкевичем. Однако она не получила практической поддержки польско-литовских властей. Вишневецкий, вероятно, тоже предлагал такой же план королевской администрации, возможно, даже после создания казачьей базы ниже порогов. Но, судя по тому, что дальше князь-атаман действовал на свой страх и риск, его намерения не встретили в Кракове должного понимания. Сигизмунд-Август явно не желал обострять отношения с Крымским ханством и могущественным турецким султаном Сулейманом Великолепным. Однако мысли Д. Вишневецкого относительно создания казачьего лагеря в стратегически важном месте неожиданно оказались созвучными намерениям царя Ивана IV (Ивана Грозного) распространить свою власть до Азовского и Черного морей. В 1552 г. этот царь завоевал Казанское ханство, а вскоре его войска овладели Астраханью. Из осколков Золотой Орды в качестве отдельного (зависимого от Турции) государства оставалось только Крымское ханство. Оно представляло угрозу как Польско-Литовскому, так и Московскому государствам, а прежде всего входившим в их состав (Москва тогда владела Подесеньем до Чернигова включительно) землям Украины. Иван Грозный мечтал завоевать и Крымское ханство. Царь снарядил против крымских татар корпус русских ратников и проживавших в пределах Московского царства украинских (главным образом путивльских) казаков. Их задачей был захват опорных пунктов Северного Приазовья между нижними течениями Дона и Днепра для подготовки дальнейшего широкомасштабного наступления на крымского хана. Вступив в контакт с командовавшим московскими силами дьяком Ржевским, Д. Вишневецкий в 1556 г. со своими каневско-черкасскими казаками двинулся вниз по Днепру и, заняв район порогов, развернул боевые действия против татар и турок в Нижнем Поднепровье. Крымский хан и турецкие военачальники не ожидали появления христианского военного лагеря у своих владений. Казакам удалось удержаться на острове в черте современного города Запорожье, известном под названием Малой Хортицы или острова Байды. Укрепившись на Малой Хортице, у важнейшей переправы через Днепр, Д. Вишневецкий предпринимает смелые боевые рейды против татарских и турецких крепостей в низовьях Днепра и Южного Буга — Ислам-Кермена и Очакова, опустошая их окрестности и блокируя гарнизоны. О своих успехах в борьбе с татарами и турками он не замедлил известить короля Сигизмунда-Августа. Однако тот в вежливом, но уклончивом ответе на просьбу поддержать созданную Сечь («замок») людьми и боевыми средствами, фактически отказался помочь Байде. Тогда Дмитрий, уже в качестве казачьего атамана и без согласования с польско-литовскими властями, продолжал укрепляться на каменном острове за порогами. Он заключил соглашение с донскими казаками и царем Иваном Грозным. Их общей целью стала организация совместного похода против Крымского ханства и турецких крепостей Северного Причерноморья в следующем году. Эти договоренности не составляли тайны для польского двора и отношения с королем были испорчены окончательно. Чтобы сорвать планы союзников, ранней весной 1557 г. крымский хан Девлет-Гирей двинулся со всем своим войском на Дмитрия и почти месяц держал его Сечь в осаде, однако взять ее так и не смог. В мае Вишневецкий писал об этом Ивану Грозному, а в сентябре того же года, не получив обещанной помощи из Москвы, даже предлагал перейти со своими казаками на службу к царю. Более того, в октябре того же года князь-атаман отплыл в низовья Днепра и взял турецкую крепость Ислам-Кермен. Захваченные там пушки он отвез в основанную им Сечь на Малой Хортице и созданное им укрепление получило свою артиллерию. Однако помощь из Москвы, как и ранее из Варшавы, все не приходила. Замыслы Ивана Грозного резко изменились. Вместо того, чтобы продолжать наступление на юг (в чем его мог поддержать весь христианский мир), он развернул свои силы против прибалтийского Ливонского ордена и вскоре ввязался в многолетнюю и губительную для Московского царства Ливонскую войну. Прекрасно задуманный план, состоявший в том, чтобы двумя армиями с Днепра и Дона одновременно ударить по Крыму, был сорван. Вишневецкий остался один на один с Крымским ханством и стоявшей за ним Османской империей. Осенью 1558 г. Девлет-Гирей с турецкими пушками и янычарами, а также войсками молдавского князя (тоже зависимого от султана), вновь появился у порогов. После упорного сопротивления, оставшиеся без провианта и боеприпасов казаки, не надеясь на чью-либо помощь, были вынуждены на ладьях («чайках») оставить остров и отступить вверх по Днепру к владениям Ивана Грозного. В то же время воевавший Сигизмунд-Август заключил против московского царя союз с крымским ханом, пообещав удерживать украинских казаков от нападений на его владения. Таким образом, Д. Вишневецкий, формально не выходя из подданства польско-литовской короны, фактически оказался на стороне ее врага — московского царя, поскольку вместе с ним воевал с союзником Сигизмунда-Августа — крымским ханом. По приглашению Ивана Грозного и получив от него в качестве пожалования город Белев с прилегающей волостью, Дмитрий в конце 1558 г. перешел на территорию Московского государства. Пользуясь тем, что российские войска были заняты в Прибалтике, крымская орда неожиданно для Ивана Грозного стремительно двинулась на Москву. Над столицей нависла угроза разорения. Однако казаки Вишневецкого к этому времени уже достигли Тулы. Благодаря мужеству ее защитников, в том числе отряда украинских казаков, хану не удалось овладеть городом и в конце 1558 г. он отошел в Крым. Военные действия на зимний период были прекращены, однако мир не наступил и Д. Вишневецкий готовился к новому походу. В декабре 1558 г. в Москву прибыло посольство от черкесских племен Северного Кавказа с просьбой поддержать их в борьбе с Крымом. Иван Грозный, надеясь предотвратить возможное повторение нашествия татарской конницы вглубь своих территорий, согласился послать горцам помощь и назначил командующим сформированного для этой операции пятитысячного казацко-стрелецкого корпуса князя Вишневецкого. Весной 1559 г. Дмитрий на высокой воде прошел Днепровские пороги, восстановил свою Сечь у Хортицы и, оставив там небольшой отряд, соединился с донскими казаками. В июле 1559 г. находившиеся под командованием Вишневецкого украинские и донские казаки при поддержке стрельцов осадили мощную турецкую крепость Азов в устье Дона. Однако овладеть этой твердыней без мощной осадной артиллерии и сильного флота было невозможно. К тому же на помощь осажденным подоспели ногайцы, а вскоре и вся черноморская эскадра турок. Казакам пришлось отступить, довольствуясь разорением пригородов Азова. Однако вскоре казаки во главе с Байдой неожиданно атаковали с моря также принадлежавшую туркам Керчь, в то время, как на Таманском полуострове (явно по договоренности с Вишневецким) против султана вновь выступили черкесы. Вероятно, это был отвлекающий маневр. Турки и татары передислоцировали свои силы в Крым, а Байда с казаками и черкесами зимой 1559–1560 гг. снова осадил Азов. У стен города развернулись ожесточенные бои. Казацко-черкесские войска то отступали, то вновь атаковывали город. Однако поддержка из Москвы не приходила, а корабли турецкой эскадры в июне 1560 г. снова бросили свои якоря в устье Дона. С прибытием турецкого флота надежды овладеть Азовом не оставалось. Не дождавшись прихода московских сил, князь-атаман вынужден был отступить. Он более не полагался на соглашение с царем, который увяз в бесперспективной Ливонской войне против соединенных войск едва ли не всей Центральной и Северной Европы. Разочаровавшись в союзе с Иваном Грозным, уже начавшем практиковать казни своих прежних соратников, бояр и воевод, Дмитрий в 1561 г. отходит в Украину, где разбивает лагерь в урочище Монастырище над Днепром. В это время на должности старосты Канева и Черкасс находился его двоюродный (или троюродный) брат Михаил Александрович Вишневецкий, а во главе Киевского воеводства (охватывавшего все Среднее Поднепровье) стоял православный князь и меценат Константин Константинович Острожский. Именно благодаря их посредничеству Дмитрий достиг примирения с Сигизмундом-Августом. Ценивший военный талант и личное мужество Д. Вишневецкого, король возвратил князю-атаману все его ранее конфискованные имения на Волыни. При этом с Байдой остались верные ему казаки, а также черкесский отряд, которые составляли его преданную, закаленную в боях дружину. Вместе с ней Дмитрий в том же 1561 г. (очевидно, пока примирение с польской властью достигнуто еще не было) вновь успешно воевал во владениях крымского хана и вблизи Очакова, вернувшись оттуда со славой и добычей. Не исключено, что верный ему отряд в это время оставался и за порогами у Хортицы. Облюбованный остров у переправы, очевидно, использовался им в качестве военной базы и в этой кампании. Принимая Д. Вишневецкого опять к себе на службу, польский король мотивировал проявляемую благосклонность к нему тем, что князь находился в Московском государстве якобы не для чего иного, как разузнать «дела неприятеля» и «тем принести возможно большую пользу» Польско-Литовскому государству. По приглашению короля Дмитрий отправился в Краков, где его, как доблестного рыцаря, прославившегося в войнах с татарами и турками, радостно приветствовали горожане и милостиво принимал Сигизмунд-Август. Почти десять лет беспрерывных походов и битв надломили здоровье героя. Он слег на несколько месяцев, однако его энергия и во время тяжелой болезни не утихала. Он, вникая в обстановку в Подунавье и на Балканах, знакомясь с политической ситуацией в Европе в целом, принялся разрабатывать новые планы борьбы с турками и татарами. На этот раз средоточием его интересов стала Молдавия. Запорожец в разведке. Находясь в Кракове, князь Д. Вишневецкий сближается с Альбрехтом Ласким, который владел крепостью Хотин на Днестре и мечтал подчинить Польше Молдавию, находившуюся в вассальной зависимости от Османской империи. Под влиянием Альбрехта Вишневецкий проникся идеей освобождения Молдавии от власти султана и овладения ее княжеским престолом. Успеху дерзкого замысла должно было способствовать то обстоятельство, что в Молдавии в это время разгорелась ожесточенная борьба за власть между Яковом Василидом и боярином Томжей. Однако значительная часть молдовской знати, тяготясь турецким верховенством и не желая признавать ни одного из претендентов на престол, согласилась поддержать кандидатуру Вишневецкого, за которым стояло Польско-Литовское государство. Перспектива зависимости от Польши выглядела менее мрачной, чем турецкое господство. В 1563 г. неугомонный князь во главе 4-тысячного войска перешел Днестр. Но на этот раз удача изменила прославленному воину. Дмитрий попал в плен и был выдан турецким властям, которые отправили его в Стамбул к султану Сулейману. Желая наказать дерзкого князя-атамана за разорения турецких владений в Северном Причерноморье, султан, после допросов и пыток, в 1564 г. приказал сбросить Дмитрия с башни над заливом. Однако тот, падая, зацепился за крюк ребром, и еще, мучаясь от нестерпимой боли, поносил султана и магометанскую веру перед собравшимся у башни народом. Не стерпевшие таких злословий турки расстреляли его из луков. Дмитрий Вишневецкий уже при жизни пользовался славой героя не только среди украинского народа, но и в высшем обществе Польско-Литовского и Московского государств. По словам польского писателя Несецкого, турки, в надежде перенять его мужество, якобы вынули у него, еще живого, сердце, порезали на мелкие кусочки и, разделив их между собой, съели. В сложенной в его честь украинской думе (народной исторической песне) князь воспет под именем казака Байды, который был так смел, что султан предложил ему в жены свою дочь с условием, чтобы он перешел в мусульманство. Однако Байда, преданный православной вере, с презрением отверг это предложение и резко высмеял самого «царя турецкого» и его религию. Взбешенный султан повелел своим «слугам молодецким» схватить отважного казака, связать, а затем подвесить его на крюк в Царьграде. Однако Байде хитростью удалось заполучить лук со стрелами и поразить султана. Песня эта хорошо известна и в наши дни. Героически-романтический образ казака Байды — князя Дмитрия Вишневецкого — стоит у истоков запорожского казачества. Его полная приключений и напряженной борьбы жизнь является своеобразным прологом к славной истории Запорожской Сечи, вбиравшей в себя лучшие силы украинского народа. Князь-атаман служил примером последующим атаманам и гетманам Запорожья, таким как Петр Сагайдачный и Иван Сирко, в том, что во имя борьбы с общей для всех славянских народов угрозой можно идти на сотрудничество и необходимые компромиссы как с польским королем, так и с московским царем, не поступаясь при этом казацкой свободой, честью и православной верой.... смотреть

ДМИТРИЙ (В КРЕЩЕНИИ ДИМИТРИЙ) ИВАНОВИЧ (ИОАННОВИЧ) ДОНСКОЙ

(12.10.1350-19.05.1389), благоверный московский и великий владимирский князь. Сын московского и вел. владимирского кн. Ивана II (Иоанна) Ивановича (Иоа... смотреть

ДМИТРИЙ (В КРЕЩЕНИИ ДИМИТРИЙ) ИВАНОВИЧ {(ИОАННОВИЧ) }ДОНСКОЙ

(12.10.1350-19.05.1389), благоверный московский и великий владимирский князь. Сын московского и вел. владимирского кн. Ивана II (Иоанна) Ивановича (Иоа... смотреть

ДМИТРИЙ {(В КРЕЩЕН}И{И ДИМИТРИЙ) И}ВАНОВИЧ (ИОАННОВИЧ) ДОНСКОЙ

(12.10.1350-19.05.1389), благоверный московский и великий владимирский князь. Сын московского и вел. владимирского кн. Ивана II (Иоанна) Ивановича (Иоа... смотреть

ДМИТРИЙ {(В КРЕЩЕН}И{И ДИМИТРИЙ) И}ВАНОВИЧ {(ИОАННОВИЧ) }ДОНСКОЙ

(12.10.1350-19.05.1389), благоверный московский и великий владимирский князь. Сын московского и вел. владимирского кн. Ивана II (Иоанна) Ивановича (Иоа... смотреть

ДМИТРИЙ (В КРЕЩЕНИИ ДИМИТРИЙ) ЮРЬЕВИЧ (ГЕОРГИЕВИЧ) ШЕМЯКА

(1420 — 1453), князь галицкий и углицкий. Сын галицко-звенигородского князя Юрия (Георгия) Дмитриевича (Димитриевича).В 1430-е принимал активное участи... смотреть

ДМИТРИЙ (В КРЕЩЕНИИ ДИМИТРИЙ) ЮРЬЕВИЧ {(ГЕОРГИЕВИЧ) }ШЕМЯКА

(1420 — 1453), князь галицкий и углицкий. Сын галицко-звенигородского князя Юрия (Георгия) Дмитриевича (Димитриевича).В 1430-е принимал активное участи... смотреть

ДМИТРИЙ {(В КРЕЩЕНИИ ДИМИТРИЙ) }ЮРЬЕВИЧ (ГЕОРГИЕВИЧ) ШЕМЯКА

(1420 — 1453), князь галицкий и углицкий. Сын галицко-звенигородского князя Юрия (Георгия) Дмитриевича (Димитриевича).В 1430-е принимал активное участи... смотреть

ДМИТРИЙ {(В КРЕЩЕНИИ ДИМИТРИЙ) }ЮРЬЕВИЧ {(ГЕОРГИЕВИЧ) }ШЕМЯКА

(1420 — 1453), князь галицкий и углицкий. Сын галицко-звенигородского князя Юрия (Георгия) Дмитриевича (Димитриевича).В 1430-е принимал активное участи... смотреть

ДМИТРИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ ВЕНЕВИТИНОВ

Дмитрий Владимирович Веневитинов (1805—1827 гг.) поэт Трудно жить, когда ничего не сделал, чтобы заслужить свое место в жизни.(Источник: «Афоризмы. Зо... смотреть

T: 203